Не секрет, что как бы хорошо все в жизни ни складывалось, человек всегда будет чем-то недоволен. Это вполне естественно. Так уж устроена человеческая натура, что люди, выбиваясь из последних сил, стараются приумножить свои материальные блага, стремясь к неким трафаретным идеалам. Тут срабатывает простая логика среднестатистического россиянина: “А чем я хуже других?”- “Да ничем, собственно, не хуже” – упрямо вертится в голове назойливая мысль. Так вот держишь себя в черном теле, годами отказывая во всем, копишь на вожделенную Ауди. Купил – и вроде счастлив. Катаешься себе, пылинки с капота сдуваешь. А тут подлый сосед, как назло, возьмет да и выиграет в лотерею. И буквально через недельку-другую к его Лексусу прибавляются Бентли и Мицубиси Паджеро. И уже как-то не так радостно ездить на Ауди, душа просит чего-нибудь посолиднее.

Схожие чувства испытывает молодая жена слесаря, рубахи-парня Васи Чижикова после неожиданного звонка давней приятельницы. Ее  щебетание о новом избраннике – молодом  красавце-бизнесмене, герое бразильской мелодрамы во плоти,  мигом омрачает радость семейной жизни... И пусть у Васи уже есть деньги на однокомнатную квартиру в Мытищах. Понятно, что один  хьюгобоссовский костюм хваленого предпринимателя, стоил бы Чижикову месячного оклада. И ведь мелочь какая, а неприятно. И в душе уже съежилась, выпятив острые колючки, липкая мелочная зависть.

Все это, так или иначе, мелкие житейские невзгоды, проявляющиеся в частном порядке, хоть и знакомые чуть ли не каждому третьему жителю нашей необъятной родины. Проблемы более масштабные, характерные для всего населения в целом, принято громко называть общественными, или же, по-научному, социальными. Эти проблемы по негласной традиции разделяют на большие и малые, на значимые и второстепенные, на те, о которых говорят с напускным скорбным пафосом и на те, о которых говорить не принято вообще. А между тем, год от года изъяны и несовершенства нашей жизни, принимают все более уродливые формы. Словно метастазы расползаются, увеличиваются, дают о себе знать те общественные недуги, от которых люди так старательно отворачивались и на которые безразлично закрывали глаза.

Наверное, каждый более или менее здравомыслящий человек осознает, что в мире все далеко не так глянцево, как хотелось бы, что благополучие соседствует с несчастьем и отчаянием, а изобилие – с голодом и нищетой. Но каждый упорно продолжает идти своей дорогой, пока сознание самоуверенно хватается  за фразу “Меня это не коснется”. И люди равнодушно перешагивают через бытовую грязь. Хотя, как показывает опыт и горькая подруга-статистика, – ничего нельзя утверждать с абсолютной уверенностью. Сегодня не коснулось, завтра коснется. У судьбы нет страхового полиса.

Если на минуту забыть о прозе жизни и обратиться к аллегорическим сравнениям, то можно представить мир в виде громадного почтового отделения, где все люди поделены на адресатов и отправителей. Редко какой человек может молчать о своем горе. Вернее, до поры-до времени. Когда отчаяние достигает своего апогея и наваливается тяжелым мешком, придавив собою последнюю надежду, тогда-то уже остается только молчание. Но поначалу хочется говорить и говорить. Бездумно, истерично, взахлеб. И несчастные отправители вновь и вновь посылают свои конверты с запечатанной в них исступленной болью. А вот куда они их посылают? – это уже отдельный вопрос. Вообще, как бы избито это ни прозвучало, проблема говорит сама за себя. В наше время, чтобы понять это достаточно взглянуть в глаза…ну  хотя бы одному из тех подростков-наркоманов, что перебегают из одной разношерстной компании в другую, шатаются из подъезда в подъезд. Это глаза 14-15 летних детей. Именно детей, во взгляде которых читается капризное, убийственно упрямое “А почему нет? Почему нельзя?!” И пока они уверены в своей правоте, их не переубедит даже самый авторитетный мудрый взрослый. И здесь не нужно делать выводы и придумывать спасительные нравоучения. Все и так очевидно. Без слов.

И когда поздний пассажир метро отрывается от газеты, чтобы поглазеть на малолетнего попрошайку в инвалидной коляске, его нельзя упрекнуть в черствости. Да конечно жалко. А кому не жалко? И можно кинуть монетку... рублей пять,  или даже десять... Хотя все равно послушное чадо отнесет деньги родителям на водку. Кто их разберет, попрошаек этих? Пусть себе катится дальше, авось еще успеет насобирать. А грязный бомж на лавочке или девица в вызывающей мини-юбке, дежурящая на углу  улицы в поздний час уже никому не мозолят глаз. Это - норма.
Тут нет никаких призывов к благотворительности. И даже не намека на необходимость проявления добродетели (само значение этих слов приобрело слащаво-формальный оттенок). Это привычные глазу части пестрого пазла, составляющего отнюдь не утешительную картину современной жизни. А если вернуться к сравнению с почтой, это - отправители назойливых сигналов, тревожных извещений, тоннами поступающих в специальное отделение. А там они подлежат тщательной сортировке и строгой фильтрации. Ну, например, посчитают проблему стоящей, как сейчас модно говорить актуальной, и отправят по адресу. Письмо дойдет до получателя. Он, конечно, схватится за голову, поохает, десять раз перечитает, переполошит всех родственников и благополучно забудет. Проблема до лучших времен (как саркастично это звучит в данном контексте) отправится в дальний ящик письменного стола.

Но это еще в лучшем случае. Есть такие проблемы, которые и за проблемы то не считают. Ну, знаете, мало ли у кого там папы-мамы нет, мало ли кто в каком возрасте начал колоться… а кому, мол, сейчас легко? Такие письма отправляются в пустоту с указанием получателя, но без конечного адреса. Вроде все как полагается: марку наклеили, штампик поставили, а вот дойдет ли – неизвестно. На конверте лишь пометка “до востребования”. Дескать, на ваше имя письмецо пришло, хотите  - предъявляйте паспорт, получайте под расписку. Не хотите? Ну и не надо, нечего дом макулатурой засорять.

И вот действительно – хотим ли мы? Оно нам надо? Пожалуй, главные вопросы, которые остаются без ответа. А письма все идут и идут. Они покроются пылью, но никуда не денутся. Так и останутся лежать аккуратными стопками. Ждать пресловутого востребования.