- Как вы восприняли исторический звонок Михаила Горбачева, объявившего ссылку законченной?
- Сложно! С одной стороны – хорошо, а с другой – мы понимали, что сразу навалится столько дел, что это трудно будет выдержать.

- Какое у вас было в то время отношение к Горбачеву, как к человеку и политику? Произошла эволюция в этом процессе?
- Надо сказать, что когда мы еще были в Горьком, и Андрей Дмитриевич слушал какие-то выступления Горбачева, то это производило на него весьма отрадное впечатление. А в последующем были разные моменты. После смерти мужа я часто общалась с Горбачевым, это было и позитивное общение, а иногда он вызывал у меня крайнее раздражение.

- Как вы оцениваете фигуру Бориса Ельцина, который пришел на смену Михаила Горбачева?
- Ельцин не пришел на смену Горбачеву, он пришел в другое государство. Горбачев был Президентом СССР, а Ельцин – Президентом России. Какое-то время они были президентами одновременно. Вы это помните?

- Да, конечно, помню! Но это же теперь не секрет, что они не смогли сработаться, в результате чего Горбачев оказался вне большой политики, а Ельцин возглавил уже независимую Россию.
- Тут я считаю, что вся политика Горбачева в отношении сохранения и создания новой федерации – попытка нового союзного договора, который в какой-то мере повторял жесткую структуру СССР – была ошибочной. Горбачев виноват в этом. А ельцинская «компания», я бы так сказала, довольно агрессивная, – стремилась стать хозяевами страны. И стали!

- И как вы оцениваете время ельцинского правления?
- Очень двойственно: с одной стороны Ельцин, особенно в первые годы, думаю, искренне стремился ввести демократические нормы. Но этот, кажущийся сильным человек, оказался “слабаком”. Его окружение - “вся королевская рать”, которая была разной (всякой твари по паре: от “левых” до “правых”) - его переиграло. И получилось, что вместо демократического развития явился “преемник”, ну и все последующее.

- А приход к власти Путина вы считаете закономерным?
- Для Ельцина начала 90-х, наверно, непредставимый, для него же конца 90-х – закономерный. Но Путин не пришел к власти. Его как шашку передвигают в “дамки”, поставили на власть. Уверена, что Ельцин, как и все его поколение партийных деятелей, прекрасно знал, что такое КГБ. И у меня часто возникает мысль, что это не был выбор Ельцина. Чей - не знаю.

- Как вы восприняли арест Ходорковского?
- Как и все нормальные люди. Воры решили присвоить себе «ЮКОС» и все! Как в анекдоте: «Вот там идет плащ. Тащи его. - Так в нем человек! - Делов-то. Вытряхни”. И вытряхнули!

- А как вы думаете, почему Запад в этой ситуации дистанцировался и решил не вмешиваться в этот конфликт?
- Больно ваш Запад куда-нибудь вмешивается, если не на словах, а на деле.

- В августе прошлого года состоялась молниеносная война в Южной Осетии. Я так понимаю, что вы ее осудили, как в свое время и чеченскую войну, так же как и Сергей Адамович Ковалев.
- В течение всех последних лет Россия провоцировала Грузию, и степень опасности провокации подтолкнула Саакашвили – тоже «великого умника» – к активным действиям. С одной стороны – естественная реакция, а с другой – в международных отношениях так реагировать нельзя! Живут двое соседей, у каждого – по участку земли. И если один сосед взял и, как бы это помягче сказать, наложил кучу дерьма на ваш участок, то вы можете пойти в милицию (ООН), но она не среагирует, или вы можете взять и дать соседу по морде. Однако если сосед сильнее, то ничего хорошего из этого не выйдет. А если у соседа еще скуплены нефтью и газом все кругом, то вам будет плохо. Вот это и произошло с Грузией. Вы еще долго будете меня спрашивать?

- Мы уже заканчиваем. Есть две темы на выбор: оппозиция в России или избрание в Америке нового президента. Какую тему вы выбираете?
- Я могу коротко ответить на оба вопроса. Оппозиция в России очень слаба, и это даже не вина оппозиции, а результат того, что хорошо шла нефть. Протрясут нефтеденьги, будет хуже – оппозиция станет сильнее. Она как-то создается. Очень различная, с разными идеологиями. Там есть хорошие люди, есть и те, кому я не очень доверяю.

- Кого бы вы могли назвать из хороших?
- Я очень хорошо отношусь к Каспарову.

- А к кому относитесь не очень хорошо?
- А этого я вам не скажу!

- Хорошо!
- Но я должна сказать, что все время идет крик по поводу чистоты оппозиционного движения, что нельзя объединяться с коммунистами, с лимоновцами. Я считаю, что в партийном плане объединяться нельзя, но в плане тактическом, имея перед собой одну задачу, можно и нужно. И единственная цель объединения – «За честные выборы» - главный инструмент демократии. Это – по другому регистрировать блоки, партии, не придумывать новые законы, ограничивающие партийное строительство, когда нельзя голосовать против всех, то есть нужно вернуться к юридическому состоянию в вопросе выборов в ельцинские времена. Здесь можно объединяться всем движениям: левым, правым, религиозным, каким угодно! Понятно?

- Да! И последний вопрос по поводу прихода к власти в Америке нового президента. Как вы это оцениваете в контексте мирового финансового кризиса?
- Пока я воспринимаю Обаму как красивого молодого человека, очень амбициозного и болтливого, демагога, пришедшего под лозунгом перемен и набравшего свой кабинет, правительство и Белый Дом почти полностью из людей Клинтона – еще одного демагога и трепача. Поэтому лозунг «Перемены!» я воспринимаю пока что как пустой звук, а дальше – посмотрим. Убили кучу денег на инаугурацию. Она сама своей пышностью у меня не вызвала раздражения, хотя на фоне криков о кризисе и очередного обвала рынка, все это выглядит странно. И первые недели Обамы пока у меня оптимизма не прибавили. А назначение министрами людей, недоплачивавших налоги, как-то выглядит странным. Я полагала, что это серьезное нарушение в плане юридическом, но и не меньшее в плане нравственном.
Но самый интересный вопрос вы мне так и не задали!
- Какой же?
- Самый интересный и больной для меня вопрос – вопрос Израиля!

- Но сейчас обстановка на Ближнем Востоке стабилизировалась, поэтому я вас об этом не спросил…
- Ну, стабилизация там - это одна видимость. И у меня к Вам встречный вопрос, к вам, живущему в Европе. «Как случилось, что все, погрязли в антисемитизме, который имеет более массовое и более глубокое распространение, чем было в 1940 году?» И нет почти никакого мало-мальски заметного движения против антисемитизма и в поддержку Израиля. Это – вопрос к Европе, но и к Америке тоже. Я не знаю, когда они будут каяться – через полвека или еще позже. Если в Германии 30-х - 40-х годов многие люди от страха делали вид, что они фашисты, (как в СССР притворялись активными строителями коммунизма), но активными фашистами были далеко не все, то сегодня эта человеческая активность перехлестывает 1934 год. Вот самый главный вопрос для Европы, а совсем не тот – был ли Ельцин хорошим или нет. Какая разница? Ушел человек из жизни и все!

- Уважаемая Елена Георгиевна, спасибо вам за этот интересный разговор!

Беседовал Евгений Кудряц ^[1]

.

.

Давно мечтаете о загородном доме? Тогда объявления по строительству дачных домов ^[2] поможет вам осуществить вашу мечту за умеренные деньги и в кратчайшие сроки.